Метка: Республика № 5(90)

Воскрешение одноруких бандитов


В Симферополе снова открылся зал игровых автоматов
Кирилл Железнов
фото: Юрий Лашов
После трех лет затишья «оазисы азарта» вернулись в страну: на Москольце в Симферополе под вывеской государственной лотереи открылся запрещенный три года назад игровой зал. «Республика» побывала там и убедилась: отличий практически никаких, даже игры в автоматах остались прежними!
В качестве эксперта мы взяли с собой бывшего сотрудника игрового зала Алексея, который несколько лет работал в сфере азартных развлечений.
«Игровые автоматы людям приносят столько бабла, что долго запрет продержаться не мог», – рассуждает он по дороге.

«У нас все легально»
Круглый зал, посередине – колонна и диванчики. Вдоль стен – игровые автоматы. На полу мягкое покрытие, шагов не слышно. От шума, суеты и, кажется, вообще от всех жизненных хлопот отгораживает тяжелая входная дверь. Тишина и полумрак, светятся только квадраты мониторов.
«Кофе, к сожалению, не можем предложить, кулер сломался, – улыбкой встречает администратор Юлия. – Но зато у нас идет акция – двадцать гривен в подарок».
Глаза привыкают к полумраку в зале мест на двадцать, где сидят шесть игроков. И это в одиннадцать часов утра, в понедельник!
«У нас все легально. На прошлой смене ко мне проверка приходила – налоговая, милиция, – рассказывает администратор. – Посмотрели, походили, все посчитали и ушли. Так что никакого „маски-шоу“ с видеокамерами тут не будет. Играйте спокойно».
Насчет спокойно – это точно не про мужчину за соседним автоматом. Почти лысый мужик, под пятьдесят, с массивной нижней челюстью, в недорогой куртке. Он уже проиграл триста гривен, сбегал домой, принес еще двести. Автомат при мне нагло жрет финансовые запасы. Игрок матерится и вымещает злобу на пластиковых кнопках. Каждый щелчок или, вернее, удар по клавише сопровождается крепким словцом. Удар – мат, удар – мат. Иногда он машинально трет глаза, трогает подбородок и чешет колено. Снова и снова бьет средним пальцем по клавишам, пытаясь выколотить из автомата удачу и фарт. Но «крутилка» ничего не дает, только глотает деньги.
«Вот сюда вставляете карточку, – объясняет мне администратор Юлия, как будто не замечая разгневанного клиента. – Автомат считывает деньги и пополняет ваш виртуальный счет. Если выиграете, можете снять деньги, выплачиваем сразу же».
Заряжаю карточку в полукруглом окошечке кассы. На экране моего автомата появляются циферки. Можно играть. Кто хоть раз бывал в казино, без проблем узнают знакомые слоты (игры) – они перекочевали из запрещенных игровых автоматов. Разницы абсолютно никакой, и для зависимых от азартных игр знакомые картинки под незамысловатое пиликанье наверняка будут как для быка красная тряпка.

«Это те же яйца, только в профиль»
Единственное отличие от игровых автоматов из прошлого вот в чем: официально ты вроде как покупаешь лотерейный билетик стоимостью двадцать гривен. Но на самом деле администратор просто «закладывает» на электронную карточку деньги: хоть двести гривен, хоть пять тысяч. А «сливать» в автомат сумму можно теперь только порционно. После каждой проигранной двадцатки автомат задумывается – и плюет в специальную закрытую урну чек. Это для отчетности и для налоговой. Вроде ты сыграл в лотерею и проиграл двадцатку. Но потом снова щелкаешь по кнопочке автомата – и игра продолжается. Так что с юридической точки зрения – да, покупаешь некий лотерейный билетик, которого, правда, не дают. А в реальности…
«Это те же яйца, только в профиль, – шепчет наш консультант Алексей, для которого мы зарядили автомат на пятьдесят гривен. – Ничего не изменилось!»
За полчаса игры мы с Алексеем спустили 120 гривен. Это кроме тех сорока, что нам «подарило» заведение.
«Приходите к нам еще, – улыбалась администратор на прощание. – Мы работаем круглосуточно, без выходных. Только с девяти до десяти утра технический перерыв. А еще скоро откроется наше заведение на ж/д вокзале. Приходите!»
Похоже, «однорукие бандиты» скоро расплодятся в былом масштабе: по несколько штук на каждом квадратном метре. В каждом вас встретят улыбками, напоят горячим кофе и… вытрясут карманы.

Мыло, мочало, сыграем сначала…
В принципе, «однорукие бандиты» не ушли из нашей жизни даже после запрета 2009 года. Сначала клубы неохотно убирали игровые автоматы, заменяя их ноутбуками, потом «прятались» в подполье, собирая игроков на конспиративных «точках». Милиция в ходе рейдов часто «хлопала» азартные «малины», конфискуя оборудование и распугивая лудоманов (лудомания – зависимость от азартных игр – «Р»). Потом постепенно азартный бизнес ушел в интернет. Пополнить виртуальный счет можно было даже с мобильного телефона, а играть – прямо дома. Зарегистрировался – и вперед. Но все же на улицах азартного бизнеса стало гораздо меньше, игровые клубы не светились неоновыми огнями, заманивая в паутину новых жертв. Джинна из бутылки выпустил закон «О государственных лотереях», вступивший в силу в конце октября прошлого года. Его автор – Сергей Осыка, бывший в то время депутатом от БЮТ, а ныне внефракционный, говорит, мол, запрет игорного бизнеса лишь увел в тень доходы, которые должно было получать государство.
«Невзирая на существующий запрет, по оценкам самих представителей игорного бизнеса, в эту сферу вовлечено около 20% взрослого населения Украины, которые тратят на азартные игры более 2 миллиардов долларов в год. Государство не получает в бюджет ни копейки из этих средств в виде налогов с игорного бизнеса», – сокрушался депутат.
Что ж, если в ближайшее время в законопроект не внесут поправки, игорный бизнес снова раскинет сети. И, вероятно, масса людей, больных лудоманией, опять начнет кормить одноруких бандитов деньгами, отобранными у своих семей.

Официально
«Они действительно – государственная лотерея, их документы в порядке. Главное – не форма аппарата, а содержание. Они закона не нарушают», – объяснил журналистам спикер МВД Украины Владимир Полищук.

Компетентно
Юрий Калашников, психолог
Беда лудомании в том, что от нее практически невозможно излечиться: только 2–3% игроков при соответствующем лечении могут полностью избавиться от этого недуга. Остальные находятся в состоянии ремиссии – и она может длиться и десять лет, и пятнадцать. Но в какой-то момент человек сорвется. Безусловно, появление игровых клубов на улицах наших городов станет катализатором таких срывов.

Справка «Республики»
Лудомания – психическое расстройство человека, ведущее к патологической тяге к азартным играм. Сопровождается зависимостью от чувства азарта, которое становится доминирующим в жизни человека.

Только цифры
Как делится добыча «одноруких бандитов»?
По новому закону 50% от вырученной суммы оператор государственной лотереи должен направить на выплату выигрышей. Остальная часть (чистая прибыль) делится таким образом: 30% – в государственный бюджет, а 70% – на содержание самой лотереи.

Все пляжи Ялты – бесплатные!


В курортной столице Украины освободили от металлических заборов еще четыре пляжа
Андрей Зотов
фото: Арвидас Шеметас
Ялта в межсезонье прекрасна. Здесь нет летней кутерьмы, десятков тысяч отдыхающих и духоты. На небе ни облачка, воздух прогрелся до 18 градусов, солнце напекает голову и играет на поверхности моря. В такие моменты особенно обидно, что побережье курортной столицы Украины хаотично застраивается, а часть пляжей до сих пор закрыта заборами от людей. Но таким незаконным сооружениям в Крыму объявлена война. Во вторник удалось освободить еще 250 метров ялтинского побережья.

Премьер за рулем бульдозера
Один такой закрытый пляж несколько лет находился по соседству с пансионатом «Артист» в Массандре. Раньше он принадлежал институту имени Сеченова. Прибрежную полосу несколько лет назад в аренду у противооползневого управления взяла фирма «МАС». Предприниматели оградили участок пляжа кованым забором. «Нам, простым жителям Ялты, вход сюда был запрещен, – вспоминает Елена Дубова, которая живет по соседству с 1935 года. – Только за проход к морю брали 20–25 гривен с человека. Представьте – ко мне внуки приехали, а я не могу себе позволить их на море сводить!» Так и смотрели люди на море через решетку забора. Хотя в конце 2012 года срок договора аренды закончился, убирать свой забор фирма «МАС» не стала. Горисполком предупредил бизнесменов, что объект стоит незаконно и дал месяц на его демонтаж. Срок ультиматума завершился 30 января, а забор остался на месте. Рано утром 5 февраля к нему подъехал бульдозер. Затем рядом появились коммунальщики, правоохранители, журналисты. Наконец, к злосчастному забору подъехал крымский премьер Анатолий Могилев. «Права на вождение трактора у меня есть», – с улыбкой сказал он и заскочил в кабину бульдозера. Махина заурчала, запыхтела и через несколько секунд ворота, закрывающие проход к морю, оказались на земле. «Я так показал всем, как правительство Крыма будет бороться с незаконными стройками и самозахватами, – объяснил журналистам премьер, выйдя из кабины бульдозера. – Предупреждаю всех – лучше уберите заборы сами. Потому что сносом незаконных строений дело не закончится. Наказание понесут чиновники, незаконно выделившие землю, правоохранители, которые не заметили и не пресекли стройку. Работы у нас много. По каждому факту строительства будем проводить проверки. Скорее всего, потратим на это не один год. Но обещаю: прибрежные города и поселки Крыма будут свободными от самозахватов и самостроев. Я лично каждый не снесу, но трактористов у нас достаточно».

Курортный сезон – без платных пляжей
Также в этот день открыли проход еще к трем пляжам. Их перегородили фирмы «Соляриус», «Барс‑2000» и «Бегущая по волнам». Владельцы последней свой забор снесли сами – после предупреждения властей. «Бизнесмены понимают, что шутки закончились, – говорит министр курортов и туризма Крыма Александр Лиев. – По нашему требованию заборы у моря демонтировали 22 фирмы, которые их незаконно установили. Сейчас в Крыму 337 бесплатных пляжей – считая те четыре, которые мы освободили сегодня. А пару лет назад бесплатных пляжей было чуть больше 70. Бывает, мы освобождаем, а через некоторое время строят заново. Пусть строят – снова снесем под корень. Терпения у нас все равно больше». Правительство всерьез намерено продолжить освобождать берег от заборов. Закрытыми для посещения уже к лету останутся лишь специализированные пляжи: для детей, инвалидов или лечебных учреждений. У входа на пляж, который освободили от забора ООО «МАС», повесили табличку: «Вход бесплатный». «Кто снимет эту табличку – будет иметь дело со мной», – подытожил председатель Совмина Анатолий Могилев.
В общем, летом смело можно ехать на море в Ялту. Платных пляжей в этом городе больше нет.

Испытание работой

Владимир Джаралла, политолог
Одной из главных характеристик нынешней власти, которой крымчане доверили управление страной, является нацеленность на эффективную работу. Это означает, что любая существующая структура может и должна на практике показывать, на что способна.
Именно из этого следует исходить, рассматривая результаты заседания Совета представителей крымскотатарского народа при президенте, прошедшего 30 января в Симферополе. Созданный указом президента в 2010 году Совет включил в себя всю палитру общественных организаций крымских татар. Это предсказуемо вызвало недовольство со стороны меджлиса, почувствовавшего угрозу своему монопольному положению. По решению его лидеров, прежде всего Мустафы Джемилева, представители этой своеобразной структуры более двух лет саботировали работу созданного совета. Прошедшее время доказало тупиковость этого пути.
Не будет открытием, что за время нахождения Партии регионов у власти для крымских татар сделано больше, чем за многие годы до этого. В земельной сфере создан механизм выхода из тупика и решения болезненных вопросов. Продолжается и линия экономической поддержки, причем работа эта стала более прозрачной и эффективной. Но позиция лидеров меджлиса продолжает оставаться прежней: неизменно-огульная критика власти и требования, оторванные от реальности. При всем при этом, меджлис является вполне вписанной во власть структурой, его члены занимают должности на всех уровнях. Такое положение и привело к нынешнему кризису внутри этой организации – поддержка меджлиса среди крымских татар явно снизилась, они воспринимают эту структуру как оторванную от их повседневных интересов народа, живущую ради самой себя. Внутри самого меджлиса сильны настроения на изменение положения, более соответствующего реалиям времени. Однако его лидеры живут прошлым, зачастую действуя исключительно по своей воле, не обращая внимания даже на мнение своих коллег, о чем свидетельствуют прошедшие выборы в Верховную раду Украины, когда после ожесточенной дискуссии было принято решение, выгодное лично Мустафе Джемилеву. Можно лишь повторить, что вся эта ситуация очень похожа на политический тупик.
И потому вполне логичным выглядит обращение к другому политическому крылу крымских татар – общественным движениям, настроенным на диалог. Об этом говорил Анатолий Могилев на заседании Совета: «Власть готова к конструктивному диалогу с Советом и совместному решению проблем земельных отношений, обустройства микрорайонов компактного проживания». Власть предлагает тем силам, которые уже давно заявляют об ином подходе к решению проблем крымских татар, проверить себя не на словах, а на деле. Избранный председателем Совета Лентун Безазиев известен и своими оригинальными высказываниями, и своим практическим опытом работы. Его заместитель, Васви Абдураимов, возглавляет самую большую, после меджлиса организацию – «Милли Фирка». Теперь им и другим участникам предстоит показать свою способность создавать и реализовывать новые подходы к старым проблемам.
Нетрудно догадаться, что со стороны лидеров меджлиса последовали лишь критические заявления. Время покажет, за кем будущее, ведь прошлое нам известно. К примеру, мало сомнений, что приближение очередной годовщины депортации будет сопровождаться ростом напряженности и скандальными событиями, которые будут иметь информационный резонанс, это повторяется из года в год. Именно поэтому можно приветствовать поиск новых путей выхода из сложившейся ситуации. Хотелось бы только, чтобы власти не забывали, что помимо крымских татар на нашем полуострове живет немало других народов, и у них, хотя они не привлекают к себе внимание противозаконными акциями, тоже немало проблем и потребностей. Но именно настроенность на эффективную работу нынешней власти позволяет надеяться, что и в этих вопросах произойдут перемены.

Захваченный детский сад


Семья из четырех человек оккупировала здание, рассчитанное на 120 детей
Глеб Масловский
У супружеской четы Похвальных есть полученная еще при СССР двухкомнатная квартира, но живут они в здании бывшего евпаторийского детсада «Березка» – в начале 1990‑х супруги получили постройку во временное пользование под детский дом семейного типа. Год назад статус их семьи изменился – количество приемных детей уменьшилось до трех человек (по закону в детском доме семейного типа должно быть от пяти до десяти детей), Похвальные стали приемной семьей. Новый статус предполагал и новые жилищные условия – городские власти предложили Похвальным освободить здание детского сада и переехать в две смежные двухкомнатные квартиры общей площадью 132 квадратных метра. Освободившееся здание хотели реконструировать, а потом – использовать по назначению. Но родители-воспитатели, нарушая закон, отказываются от предложения и не собираются освобождать детский садик.
Людмила и Вячеслав Похвальные первыми в Евпатории решили создать детский дом семейного типа. Городские власти их поддержали – семье передали здание детского сада площадью более тысячи квадратных метров. С тех пор и до начала нынешнего года дом содержался на деньги местного бюджета. «Мы решили поддержать инициативу семьи, ежегодно оплачивая коммунальные платежи на сумму около трехсот тысяч гривен, – рассказывает Мария Исаченко, начальник службы по делам детей Евпаторийского городского совета. – Сами Похвальные содержать такой огромный дом, конечно, не смогли бы».
За 23 года работы Похвальные воспитали 30 детей-сирот. Это было для них профессией: государство не только выдавало деньги на каждого воспитанника, но и платило семейной паре зарплату. Так продолжалось бы и дальше, если бы в октябре 2011 года в украинское законодательство не была введена норма, по которой содержать детские дома семейного типа могут только те супружеские пары, в которых хотя бы один из супругов еще не достиг пенсионного возраста. Людмила Похвальная достигла пенсионного возраста в 2004 году, а ее супруг Вячеслав – на два года раньше. По закону в особых случаях по согласованию сторон, детский дом семейного типа может продолжать работу и после того, как родители-воспитатели стали пенсионерами – но не более пяти лет. Этот срок истек еще в 2009 году, но Евпаторийский исполком принял решение дать Похвальным возможность вырастить своих воспитанников. Все это время городские власти искали достойное жилье для семейного детского дома Похвальных. Однако семья все варианты отвергала.
В 2011 году из шестерых детей, воспитывавшихся у Похвальных, осталось трое: на сегодняшний день в здании бывшего детсада с родителями живут двое приемных детей – 12‑летний мальчик и 17‑летняя девушка. Учитывая изменившиеся обстоятельства, в исполкоме считают, что супруги удерживают здание детского сада незаконно.
«По жилищным нормам такой семье положена максимум трехкомнатная квартира. Но это если дети свои, и если на семье не числится другого жилья. А приемным семьям по закону жилье вообще не выделяется: приемная семья создается на собственной территории и сама все оплачивает – за счет пособия и зарплаты», – отмечает Мария Исаченко.
Тем не менее, учитывая заслуги супругов Похвальных в воспитании детей-сирот, городские власти пошли навстречу родителям-воспитателям и предложили семье занять две смежные двухкомнатные квартиры в новом доме. В горисполкоме говорят, что переезд Похвальных мог бы частично решить проблему с детскими садами в Евпатории – здание дошкольного учреждения, которое сейчас простаивает без толку, хотят отремонтировать и использовать по назначению.
Однако семья Похвальных никуда, кроме как в новый дом, переезжать не собирается. «Пусть нас выселяют насильно или пусть отключают за неуплату все коммуникации, и мы будем здесь замерзать», – заявила Людмила Похвальная журналистам.
Нелюбовь к власти подтолкнула Похвальных к дружбе с Эдуардом Леоновым – депутатом Верховной рады Украины от националистической партии «Свобода». На двери незаконно занятого детсада теперь красуется табличка, извещающая, что в здании находится приемная соратника Тягнибока.
Ситуация с семейным домом Похвальных дошла до абсурда, считает Юлия Горак, родитель-воспитатель Евпаторийского детского дома семейного типа. Социальный проект семьи Горак существует уже пять лет. Все это время, говорит Юлия Сергеевна, они с мужем самостоятельно полностью обеспечивают детей. «Мы за свой счет построили дом и создали приемную семью, через год открыли детский дом. Нам никто не покупал ни мебель, ни постельное белье, ни посуду – ничего. Горсовет нам не помогает, коммуналку не оплачивает. Похвальным все это давали бесплатно, а у нас помощь – только моральная. Не понимаю, чем они недовольны», – отмечает Юлия. Требования коллег она комментирует неохотно. «Мы их уважаем, но, на мой взгляд, они начинают перегибать палку. Им предложили хорошую квартиру, при том, что вообще-то город не должен предоставлять приемным семьям жилье, это не совсем законно. Мне иногда даже стыдно становится – у нас ведь тоже детский дом семейного типа, и из-за чужого, не совсем достойного поведения на нас в городе тоже начинают коситься».
«Нужно уметь уйти достойно», – считает Юлия. Но Похвальные продолжают захват детского сада, а евпаторийцы по-прежнему занимают очередь в ясли еще до рождения ребенка. «Нашей дочке пять месяцев, а мы уже пятисотые на очереди в садик – не знаю, успеем ли походить. Или сразу в школу», – рассказывает жительница Евпатории Виктория Акулова.

Добыть сперму: миссия невыполнима


Чтобы сдать семя на анализ, солидные мужики запираются в больничных каморках и вспоминают подростковые навыки рукоблудия
Кирилл Железнов
фото автора
«Такого унижения я ни разу в жизни не испытывал!» – рассказывал мой далеко не самый застенчивый знакомый о визите в клинику, где исследуют мужское семя. На его месте может оказаться каждый будущий папа.
Причем с потенцией это никак не связано. Мужская сила и плодовитость – разные вещи. Бывает и так: каждую ночь у пары феерический секс, а забеременеть не получается. С такой проблемой сталкивается чуть ли не каждая третья семья: многочисленные походы по врачам, регулярные анализы и не самые приятные медицинские обследования. Первое из них – сдача спермы.

«До конца коридора, потом направо»
«Я пытаюсь сосредоточиться, а тут на весь коридор: „Галя! Полы помой!“» – с чувством человека, пережившего незаслуженные насмешки, продолжает знакомый.
Я детей заводить еще не собираюсь, но этот рассказ меня заинтересовал. Записываю адрес и еду. Территория медицинской клиники похожа на небогатый коттеджный поселок. Здания замыкаются уютным кольцом, аккуратно припаркованы авто, а под окнами зелеными стрелами торчат кипарисы. Ходят студентки медицинского университета: белокожие, мулатки, негритяночки… Эдакий интернациональный милый мирок.
«А х.й его знает, тут столько анализов принимают, что зае.ешься сдавать, – вносит нашего, отечественного колорита пожилой охранник в куртке цвета хаки. – Иди, вон там дверь, видишь? Там у медичек спроси».
Шагаю к крыльцу и с ужасом слышу крики охранника в спину: «А тебе кал или мочу? Или по мужским делам?». Студентки хихикают, кажется, даже два китайца понимают, о чем меня спросили. Я машу рукой, мол, неважно, сам разберусь, и скрываюсь за пластиковой дверью клиники.
«Конечно, знаю, – лукаво улыбается смазливая медработница в окошко регистратуры. – До конца коридора, потом направо».
Длинный коридор, как глотка больного ангиной, слева и справа «обложен» людьми. Нужная мне дверь – тупиковая. Не промахнешься.
«Есть такое, – поднимает глаза от медицинских справок врач, женщина средних лет. – Тридцать гривен, собрать материал надо будет в санузле, других вариантов нет».
…Резкий запах мочи, тусклый свет на бежевом кафеле и небольшое зеркало над умывальником. В углу – помойное ведро, где смешались синий целлофан медицинских бахил и, простите, туалетная бумага. Здесь, предполагается, желающие провериться будут «добывать» сперму. По средам, с девяти до десяти часов утра. Жуть! Сложно даже представить, что мужчина, у которого есть партнерша и регулярный секс, сможет сделать это здесь. Миссия невыполнима. Надо искать другие варианты.

«Еще один мастурбатор»
За двести гривен мне предлагают пройти «в номера» – ту самую кабинку, где мой знакомый пережил самые постыдные часы своей жизни. Разница существенная – в туалете за тридцать, а тут двести! К слову, за сто семьдесят гривен в Симферополе можно снять хорошую квартиру на сутки или номер в гостинице «эконом» класса. Но есть загвоздка. Баночка с анализами должна быть на столе медиков никак не позже 15–20 минут после наполнения.
Если прикинуть, что наполнив баночку, надо одеться (ну не в пальто же это делать!), закрыть дверь, спуститься на лифте, поймать такси и доехать сюда, то становится понятно, что успеют только жильцы ближайших районов. Остальным (в том числе иногородним) – или в туалет, или в кабинку. Я оплачиваю кабинку.
«Ожидайте, за вами придет лаборант», – дает мне чек сотрудница.
К регистратуре спускается средних лет медсестра. Никаких пошлых улыбочек или намеков – настоящий медик, профессионал.
«Вы так не волнуйтесь, – успокаивает она. – В этом нет ничего страшного и постыдного. Если не получится, завтра можете приехать с партнершей».
Дверь в чудо-кабинку выходит в коридор, на меня глазеют две пожилые женщины. Провожатая щелкает ключом в замочной скважине и тянет ручку на себя: комнатка полтора на полтора, кафель, рукомойник и кресло, обшитое клеенкой. Рядом тумбочка, ворохом лежат журналы с непристойными обложками. Немецкие. Потрепанные. Кажется, такие были популярны в начале 1990‑х годов. Мне выдают контейнер – маленькую баночку с широким горлышком.
«Как справитесь, дверь налево, там отдайте контейнер, – говорит медсестра и выходит. – Держите ключ, закрывайтесь».
Плюхаюсь на кресло, оно отзывается стуком кривых ножек и скрежетом пружин.
«Еще один этот, как его… мастурбатор, – слышу голоса тех самых женщин, что сидели в коридоре. – Что ж с мужиками такое делается?»
Со стены нахально улыбаются две модели, отпечатанные на пленке, как было модно в девяностых. Кажется, эти красотки солидарны с бабулями. А я… а я готов сгореть со стыда, хоть и пришел сюда не по нужде, а только ради журналистского эксперимента. «Пока эти старушки не уйдут – не выйду», – успокаиваю себя.
За пятнадцать минут я исследовал всю комнатку: покопался в тумбочке, получив больно по пальцу отвалившейся дверцей, полистал липкие страницы журналов и даже проверил, есть ли в кране вода. Несмотря на обилие нарисованных и напечатанных женских тел, ничего, кроме желания сбежать отсюда, не возникает.
«Ну что, девчата, на обед пойдем, – слушаю от скуки и тоски разговоры за стенкой. – Или по булочкам».
Пожилые дамы, рассуждающие о дефектах современных мужчин, шаркают ногами и, кажется, уходят. Я тихонько проворачиваю ключ, выглядываю в щелку. Вроде, никого.
«Ну что, получилось? – улыбается мне невесть откуда появившаяся медсестра. – Давайте».
Я смущаюсь, переступаю с ноги на ногу и говорю, что лучше завтра, вместе с партнершей приду. Протягиваю пустой контейнер.
«Конечно, приходите, так лучше даже, – советует медик. – Она же тоже ребенка хочет. Вот пусть и помогает!»
Вернуть мне деньги никто не предложил: раз оплачено, значит нужно сдавать.

«Для нас это был экстремальный секс»
Для многих мужчин сдать интимный анализ, кажется, порой тяжелее, чем разгрузить несколько железнодорожных составов с картошкой. Впрочем, спермограмма – ничто по сравнению с тем, что приходится проходить женщинам, которые не могут забеременеть. Тем не менее в этом вопросе как раз таки слабый пол чаще всего оказывается сильным: не только сами обследуются, но и помогают мужьям. «Республика» подсмотрела, что женщины пишут о пикантном вопросе на интернет-форумах.
Дина: «Можно сдавать вдвоем. Причем у нас в очереди было трое мужчин, двое перед нами сдать не смогли (может, стеснялись, понимая, что за ними еще люди стоят и все знают, что они в комнате делают), а мы пошли вдвоем. Начали хохотать, когда увидели какие картинки положили для стимуляции процесса у мужчин. «Кул Герл» и другие подростковые журналы с полуобнаженными девочками. Мы с мужем расслабились по полной. Это был экстремальный секс с пользой дела. Вышли из комнаты счастливые, хохочущие и с полным контейнером. Такие эмоции!!! Так что, девчонки, предложите мужу экстремальный секс…»

«Сладкая»: «Мой тоже долго не хотел идти, а я ему сказала, что мне надоело глотать таблетки и пора бы ему провериться! Еще я ему сказала, что не всегда проблема в женщине! Может, это звучало грубо, но он пошел, точнее, мы пошли. Сам бы он не смог – это точно! Конечно, обстановка там не романтичная, но если надо – вполне реально».